В пятнадцать лет мне казалось, что только добро с кулаками может изменить мир к лучшему. Интеллект, конечно, тоже был призван участвовать в этом мероприятии. Но кулаки как средство выглядели надежнее демократических процедур. Эволюция сознания — слишком медленно. А с криком «кия» и ударом ноги правильное мироощущение в воспитуемом пробуждается сразу после того, как он очнется от нокаута. Чем еще доходчивей объяснить человеку, что ему на самом деле надо?
Осчастливить всех насильно, изменить жизнь одним ударом, дракой, бунтом, революцией — инфантилизм. Детское нетерпение и нерациональная тяга к разрушению. «Королевские игры» Такеши Китано на том и построены. Его антиутопия не так уж фантастична, в ней слишком много от настоящего.
Беда современного западного мира в его инфантилизме, вызванном высоким благополучием общества, отсутствием в нем борьбы за элементарное выживание на уровне «что кушать» и «где жить». Французские подростки жгут автомобили, американские — расстреливают одноклассников из папиных винтовок. Всем чего-то не хватает.
Нам в России — часто самого насущного, о чем в Европе или США обыватель даже не привык задумываться. Но инфантилизм все равно лезет в мозги — с масс-культурой. Хочешь стать крутым — качни мышцу, сделай пластику, купи одежду от дизайнера и красный Ferrari, тусуйся с топ-моделями. Или мочи «черных» и евреев, если денег на все вышеперечисленное нет. Кто-то ведь в этом виноват? Не ты сам, понятное дело.
Инфантилизм перестал быть возней в песочнице с тех пор, как за него взялись взрослые люди с политическими интересами. И молодняк с пропиаренными Лимоновым или Демушкиным мозгами — уже не хулиганы, не «молодая шпана», а организованная преступность. Фашизм, ксенофобия, «оранжевое» движение — все это разные формы одной игры для детей послешкольного возраста. Но для общества экстремизм уже не игра, а один из главных вызовов современности. Наряду с ближневосточным кризисом и глобальным потеплением.
Что с этим делать, пока толком не знает никто. На прошлой неделе глава российского МИДа Сергей Лавров встречался с главным раввином России Берл Лазаром. Поводом стала антисемитская акция Александра Копцева, но больше говорили о причинах, которые, по мнению собеседников, «гораздо глубже» и касаются всего мирового сообщества в целом. Министр прав, утверждая, что ни МИД, ни МВД не могут решить проблемы экстремизма без помощи общества. Госдума может принимать все более жесткие законы, милиция — дежурить с гранатометами хоть во всех темных закоулках, но это попытки лечить симптомы, а не болезнь.
Более удачной мне представляется фраза из заявления, принятого на первой сессии Общественной палаты России: «Любое выступление с призывами к вражде и насилию, любые экстремистские или националистические высказывания должны становиться концом политической карьеры и общественной деятельности». Но какими методами добиваться этого «конца»? Можно, конечно, за пропаганду экстремизма сажать, штрафовать, расстреливать… Но так закон и сам превратится в орудие экстремизма.
Общественная деятельность становится невозможной, если ее не принимает само общество, если оно не дает себя обольстить иллюзиями легких путей и радикальных перемен. Наконец, когда при тебе кого-то травят за «неславянскую» физиономию — вступись, потому что завтра будут бить уже тебя. За то, что вчера не помогал этим бравым ребятам вышибать дух из «недочеловеков».