Я стояла посреди комнаты со школьной линейкой в руках и пыталась представить, что такое «в миллиард раз меньше миллиметра». Потом села и пристально посмотрела на монитор компьютера, стараясь рассмотреть маленькие точки, называемые, по слухам, пикселями. Заглянула в чашку с чаем в поисках молекул H2O, минуту всматривалась в воздух… и вдруг он замельтешил. Мой мир закружился в нанооргазме.

Yаndex утверждает, что дисплей компьютера будет состоять из точек размером с микрон. Это примерно в 200 раз меньше, чем разрешение монитора, которым я ежедневно пользуюсь. Добьются этого с помощью углеродных нанотрубок. Это всего несколько атомов, но они такие прочные, что если из них сделать трос, то можно таскать тонны груза. При этом его диаметр в сотни раз тоньше человеческого волоса. Правда, пока самая длинная нанотрубка всего 12 миллиметров, но ученые не унывают и верят, что совсем скоро придумают космический эскалатор, который свяжет землю и космос «лентой» из углеродных нанотрубок... Я тоже сначала подумала, что фантастика, но ведь 10 лет назад и мобильный телефон с фотокамерой и выходом в Интернет было сложно представить.

Жить становится неудивительно. С одной стороны хорошо, например, перестать удивляться болезням. Поместят нанотрубку с «зашитым» внутрь лекарством на бактерию и вперед — к больному органу. Ни СПИДа, ни рака. И даже если болезни мутируют, все равно ученые выкрутятся. Еще будет одежда, покрытая наночастичками: защищает от холодов, болезнетворных микробов, в общем, почти как скафандр. Потом построят лифт из нанотрубок от Земли до Луны. Только станет совсем неинтересно жить: ну в чем прикол, когда знаешь, что творится в космосе и выучишь все оттенки неба? А еще, не дай бог, раскроют, что вселенная не бесконечна. И что мы будем представлять, закрывая глаза? Потом подарят человеку бессмертие. И размышлять о жизни и смерти будет уже ни к чему. Затем вставят в печень чип. Ученые, конечно, сделают так, чтобы чип от водки не разрушался. А если даже печень затронет цирроз — тоже не страшно, все равно бессмертны. Вряд ли рука ученого поднимется сделать что-то с водкой.

Чип из печени мне просигналит, что нужно лечить, и я пойду в аптеку. А пойду туда со своим индивидуальным генным кодом, и лекарство фармацевты мне сделают индивидуальное. Где в этой цепочке отвести место док­торам, я еще не придумала. Видимо, всех их надо отправить в науку.

Постепенно в университетах открываются кафедры и факультеты нанотехнологий. Если бы я не любила так журналистику, то поступила именно туда. Наука будущего. По­этому из государственного бюджета на нее выделили 130 млрд рублей. А в июне при правительстве создан совет по нанотехнологиям и Российская корпорация нанотехнологий.

Что такое «в миллиард раз меньше миллиметра», я так и не представила. После восьмичасового беспрерывного чтения всего, что мне выдал Yandex на запрос «нанотехнологии», первое, что я сказала вслух, было неожиданное «Блин, не хочу так жить!».

Когда нанооргазм прошел, я расслабилась и подумала: «А почему бы и нет?».