«Сейчас снова стану слушать про «Быть или не быть» и «Не пей вина, Гертруда». Будет скучно, конечно, зато престижно и благопристойно. Ну какой, в самом деле, «Гамлет» в конце пятого года XXI века…»

Да-да. Примерно так я и думал по дороге в Камергерский переулок, где в табаковском МХТ режиссер Бутусов этого самого «Гамлета» поставил. Список актеров заставлял хихикать дополнительно, сейчас поделюсь. Значит так: Гамлета играет Михаил Трухин — лейтенант Волков из «Ментов». Его злобного дядюшку, убийцу короля и все такое — Константин Хабенский имени «Ночного дозора». А Полония, королевского советника и папу Офелии — и вовсе симпатичный громила Пореченков из «Агента национальной безопасности». Кто такой есть режиссер Бутусов — я и вовсе не знал.

Это уж потом мне рассказали, что Юрий Бутусов — это ого-го и вообще входит в пятерку лучших. А тогда… В первый и последний раз я хихикнул не там, где задумал режиссер, когда на сцену вышла стража и Гамлет. Стражников по совместительству играли те же Пореченков и Хабенский. А потом началось такое, что… В общем, и ржал как конь, и холодел в ужасе, и плакать порывался — вместе с остальным залом.

Оказалось, что «Гамлет» — вовсе не скучная нравоучительная драма. Его вообще во времена Шекспира матросы на кораблях ставили — чтобы с тоски в плавании не свихнуться. И не был никогда Шекспир автором для элиты, и заумным тоже не был никогда. Народным — был, современным — был, смешным — был, и страшным — тоже. Вот кто бы мог подумать: Гамлет тыкает кинжалом в пол, рядом Полоний спокойным голосом говорит «Убит» и уходит в свет за сценой — а страшно так, словно кровища до седьмого ряда долетает.

Оказалось еще, что это очень нужно — простыми словами говорить о простых вещах. Гамлету плохо и страшно. Приехал — а тут отец умер и мать за дядей замужем, вокруг интриги, и любимая Офелия прогоняет, а еще привидение с папиным лицом ужасы рассказывает. И он — нормальный парень — потихоньку едет от этого крышей. А злобный дядюшка мучается и молится, но королевство никому не отдаст — и тоже ладит с головой все меньше.

А Полоний берет у дочки письмо влюбленного Гамлета и читает его королю с королевой:

«Не верь дневному свету,

Не верь звезде ночей,

Не верь, что правда где-то,

Но верь любви моей».

Ну да, смешно до безумия — это же попса круче Кати Лель, хоть и перевод аж целого Пастернака. Но и Гамлета — жа-а-алко…

А еще оказалось, что и Хабенский, и Пореченков, и Трухин — актеры из больших, а может быть — и из великих. Потому что в том, как они говорят шекспировский текст, нет ничего старомодного. Да и не может быть — потому что не может быть старомодной ни любовь, ни предательство, ни злость, ни смех, ни едущая крыша.

И сидишь вот так, хохочешь и плачешь, хохочешь и плачешь. И потом — нисколько не тяжело, а только спокойно так. Как будто кто-то за тебя твои же проблемы порешал.

 

Владимир Ермилов

Ему 31 год. В недавнем прошлом создавал и потом несколько лет вел профессиональную вкладку газеты «Книжное обозрение», где писал о том, как на книжках зарабатывать деньги. Сейчас пишет для глянцевых журналов и интернет-изданий. Театр не любит — за наигранность, ненатуральность, выспренность и звание «высокого искусства».