ФОРУМАРХИВРАСПРОСТРАНЕНИЕНОВОСТИRE:ДАКЦИЯRE:КЛАМОДАТЕЛЯМКОНТАКТЫ
 




Сделать стартовой
И еще...
«Депутаты» пишем, «политика» в уме
Жила-была девушка, которой не нравились некрашеные скамейки, поломанные детские качели и невывезенный мусор. Девушке надоело рассуждать о том, как это плохо, и она решила сделать ... подробнее »
Вся правда о девушках
Не все девушки готовы любить себя такими, какими их создала природа. Более того, у них откуда-то взялась уверенность в том, что не все мужчины готовы любить их такими, какими их создала природа. Самый кардинальный путь изменить себя — лечь под скальпель пластического хирурга. Но это удовольствие дорогое. подробнее »
Зачем скелет на колесиках в гимназистском карцере?
Воспоминания семинаристов и гимназистов на страницах газеты «Re:Акция» разрушают привычные представления о студентах прошлого. подробнее »
Новый цвет детской неожиданности
Потоки недостоверной информации из скандальных источников и почти полное молчание легитимной науки привели к ментальному хаосу. О детях индиго знают все, но что они из себя представляют, каждый понимает по-своему. Поэтому если вы ощущаете себя человеком индиго, не исключено, что так оно и есть подробнее »
Море волнуется раз
Этим летом Республика Каzантип отметила свое 15-летие. Сначала было объявлено, что на этот раз музыкальный фестиваль «Каzантип» состоится на Марсе, но ... подробнее »

Главная » Архив » Номер 13 » Другой салман
Другой салман
Номер: №13, "Ума оплата"
(20 апреля 2006 — 30 апреля 2006)

Рубрика: Политика
Тема: На что способны молодые взрывоопасные русские радикалы? Сменить имя, веру и Россию
От: Никита Сватов,


Противорайская мина
Летом 99-го группа «черных археологов» копала немецкие позиции под Демянском. В войну там был знаменитый Демянский «котел», шли упорные бои. Земля нашпигована военным железом: награды, знаки отличия, штыки — все это дает заработать фанатам военной истории. Но тот парень из Москвы искал не медали и каски. Его интересовали только несработавшие мины и неразорвавшиеся гранаты. Точнее — их сохранившая свои взрывчатые свойства спустя столько лет начинка.
Его не раз предупреждали, что ковырять проржавевшее железо смертельно опасно. А он лишь отшучивался, что его «по-любому ждут райские сады». Он вообще был странным, этот Артем из Москвы. В первый же вечер у костра объявил, что месяц назад принял ислам, и потом часами мог отстаивать в спорах «национально-освободительную борьбу чеченского народа». Впрочем, на спорщиков Артем не обижался, всегда интересовался: не видел ли кто где «гранатку», и даже предлагал подбросить до Москвы — за ним должны были заехать на джипах его друзья, чеченские бизнесмены.
Подорвался Артем на немецкой противотанковой мине, когда выковыривал из нее взрывчатку. Обошлось без райских садов — ему только оторвало правую руку.
А осенью того же года в Москве начали взрывать дома.
Самоучители
— Россия будет исламской, либо останутся от нее рожки да ножки! — эти слова мне выкрикивает в ухо немного полноватый паренек с короткой бородкой и большими выразительными глазами. Сейчас его зовут Салман. Я знал его под другим именем, которое дали ему его русские папа и мама. Тогда он носил косуху и отлично играл в футбол. Частенько чемпионаты между нашими школами заканчивались всеобщей потасовкой, и я еще все удивлялся, как он ухитрялся покинуть поле до начала мордобоя.
Мы едем в метро, но Салман перекрикивает шум поезда: что-то про законы истории, про дряхлую империю, в жилы которой необходимо влить свежую кровь, про то, что разбудить Россию может только ислам.
Салману немного за двадцать. Он вычитал свою Империю на страницах «Лимонки», отыскал мечту в книгах Проханова и Дугина. По-моему, он редко расставался с книжками. Может, из-за этого, а может, из-за громкого голоса и привычки читать мораль окружающим его очень недолюбливали все окрестные хулиганы. Когда в десятом классе он появился с самоучителем по боксу под мышкой, смеялись даже девчонки.
Мы общаемся с Салманом уже несколько дней. Как это бывает между людьми, которые долго не виделись, общие темы для беседы закончились в первые полчаса. Он не поддерживает контактов со школьными знакомыми и редко играет в футбол. Когда я бросил дежурное: «Ты здорово изменился», — Салман довольно улыбнулся и потребовал перечислить, как именно. Думал, что я даже не представляю, насколько изменился.
Скажи мне: «Кто твой друг?»
У Салмана часто звонит мобила. Он разговаривает недолго: несколько фраз с вкраплениями нерусских слов, непонятные мне шутки, восточные имена. Пару раз после таких звонков он торопливо убегал: «Извини, друзья!». Однажды я мельком увидел его новых друзей: одинаковые короткие курточки, остроносые туфли, прически в стиле «Битлз», бородка-щетина. Представлять меня своей компании он не стал. Я вспомнил мелькнувшее в разговоре яркое и необычно-привлекательное слово «джамаат».
Несмотря на напускную строгость и разговоры о шариате, Салман любит шумную столичную жизнь. Мы постоянно заходим в какие-то кофейни, где у него полно приятелей даже среди официантов. Мне наконец-то удается задать свой главный вопрос:
— Зачем было так-то меняться: имя твое — Салман, все эти джамааты-шариаты…
— А что делать, если все русское сгнило? Все: и государство, и церковь, и люди-то кругом гнилые, — как будто ожидая этого вопроса, не задумываясь, выдал мне ответ Салман. — Русские должны стать чеченцами. Это будет новая жизнь.
Новых друзей он называет «братьями». Когда я попытался пошутить на тему кавказской «братвы», Салман меня резко перебил, объяснив, что «братьями» друг друга называют верующие.
Однажды молчаливый сильный парень с курса вдруг обратил на него внимание. Дал по­слушать записи Тимура Муцураева. Что не по-русски, перевел. А там — борьба, героическое самопожертвование, месть врагам и грядущее торжество истинной веры. Приняли в компанию, дали кое-что почитать. Сам не заметил, как три года прошло, а уже просто другой человек.
У «братьев» нет секретов друг от друга, зато полно тайн, которые нельзя показывать окружающим. Чтобы стать в этом мире равным, недостаточно соблюдать шариат, надо принадлежать общине-джамаату. Если что, «братья» помогут, но и ты будь готов помогать им. Похоже, что откровенность в беседах со мной — минутная слабость. Салману просто интересно, что думает о его новой жизни старый знакомец из детства.
Героев не выбирают?
— Все правильно пишет Лимонов! Существующее государство отвратительно, его снесут свободные общины вооруженных смельчаков, — не допускающим возражения тоном раз за разом повторяет Салман.
Образ «борца за веру» совсем не вяжется с его снегириным румянцем во всю щеку, наметившимся брюшком.
Он втолковывает мне, что ваххабизм поглотит все регионы, в которых проживают мусульмане. К муфтиям он относится с нескрываемым пренебрежением.
— Сначала их мечети останутся без молодежи. А потом их самих из мечети выкинем.
— А что, уже известно, как?
— Не у нас, конечно, — смущается Салман. — Но у наших братьев в Дагестане и Чечне примеров — сколько угодно.
Мне становится не по себе от того, что этот милый и жизнерадостный человек только что назвал «братьями» не просто своих товарищей по вере, а людей, объявивших войну России. Как же вышло, что наши с ним герои вдруг оказались настолько разными? Настолько, что они даже стреляют друг в друга?
Я молча смотрю ему прямо в глаза и вспоминаю сентябрь 99-го в Москве. В каменных руинах дома № 6 по Каширке деловито ползают спасатели с собаками. Периодически оттуда что-то тащат к «скорым». Возле проезжей части прямо на тротуаре бьется в истерике хорошо одетая женщина. Паренек из милицейского оцепления потерянно смотрит в ее сторону. У него до крови закушена губа.
 
 
Обрезание для революции
Русские национал-радикалы приходят к поклонению Аллаху двумя путями — либо через политический экстремизм, либо через религиозные искания на почве яростного антисемитизма. Через протест против «еврейского христианства» пришли к вере в Аллаха многие активисты Национальной организации русских мусульман (НОРМ). Уже созданы настоящие русские ваххабитские джамааты, каждый численностью более 200 человек.
В НБП Лимонова уже 30 русских революционеров приняли ислам. Несмотря на имеющиеся разногласия, у нормовцев и лимоновцев-мусульман много общего — например, резко негативная оценка Русской православной церкви.
Русские радикалы идут проторенной дорогой ваххабитов. Со свойственным всем неофитам пылом, русские экстремисты становятся куда более радикальными исламистами, чем представители народов, для которых ислам — традиционная религия.
 
Россия как халифат
Обращение в ислам для экстремистов — это уже не только глубоко личный поиск Бога. Это поиск идеологии, которая могла бы изменить Россию до неузнаваемости.
Лимонову уже в сущности все равно, с кем войти в альянс. Изначальный красно-коричневый окрас был нужен ему, чтобы заигрывать как с левыми, так и правыми экстремистами. Когда на постсоветском пространстве в моду вошел оранжевый цвет, Лимонов пошел на сближение с ультралибералами Явлинским и Хакамадой. Однако исламистская идеология воинственней, поэтому для имиджа революционной партии НБП понадобились исламисты. Политический ислам — это достаточно радикальное средство для заявленных Лимоновым в программной книге «Другая Россия» целей. Он собирается вообще уничтожить современную Россию, построив на ее месте что-то совершенно иное. Северо-евразийский халифат, например.
 
Другие материалы рубрики:

Всего оценок: 25, средний балл: 2.7
» Комментарии

← Предыдущая статья Вернуться к содержанию Следующая статья →
Статьи автора:
» На студентов-экспертов соберут компромат
» Ускользающая худоба
» В глаз!
» Диджейство есть, но его может не быть
» История с камерой

Статьи рубрики:
» Скиномеханика
» Косова доля
» Обидели гражданское общество
» Утро алхимика
» Выборы. step by step




Оставить комментарий:
Ник:
E-mail:
Введите код, который вы видите на картинке:



Поиск
Rambler's Top100 © "RE:АКЦИЯ". Свидетельство о регистрации ПИ № ФС77-19561 от 11.02.2005
При перепечатке материалов ссылка на reakcia.ru обязательна
Создание сайта - alsd.ru